С кольцом в ноздре. Плагиаторы бьют по престижу науки.

Карл-Теодор цу Гуттенберг стал первым немецким политиком, разоблаченным сайтом VroniPlag. До скандала с диссертацией он считался самым популярным немецким политиком. Его отставка нанесла серьезный удар по правительству Меркель. Но это было еще не все. Позже лишилась должности заместитель председателя Европарламента, одна из лидеров Свободной демократической партии Сильвана Кох-Мерин - обнаружилось, что треть ее диссертации по философии - заимствования из чужих работ. Впоследствии в плагиате также обвинили политика-либерала из СвДП Маргариту Матиопоулос, нижнесаксонского министра культуры Бернда Альтхусмана и других немецких политиков...
В 2013 году в России появился “Диссернет” — “вольное сетевое сообщество экспертов, исследователей и репортеров, посвящающих свой труд разоблачениям мошенников, фальсификаторов и лжецов”. Основали его четверо: заместитель директора ИППИ РАН, доктор биологических наук, кандидат физико-математических наук Михаил Гельфанд, кандидат физико-математических наук Андрей Заякин, журналист и издатель Сергей Пархоменко, заведующий лабораторией физики элементарных частиц ИТЭФ доктор физико-математических наук Андрей Ростовцев. Андрей Заякин недавно побывал в редакции газеты “Поиск”.

— Андрей Викторович, расскажите немного о себе.
— Я родился в Якутске. В 2004 году окончил физический факультет МГУ. Работал в университетах Перуджи и Сантьяго де Компостела, Мюнхенском университете, стажировался в Свободном университете Берлина. Сейчас работаю в Институте теоретической и экспериментальной физики им. А.И.Алиханова. Занимался квантовой хромодинамикой, потом переключился на интегрируемые системы. Физик-теоретик, кандидат физико-математических наук.
— Как вы стали одним из основателей “Диссернета”?
— Восемь лет я пробыл за границей, но меня всегда влекло и интересовало то, что происходит в России. Попытки самоорганизации ученых в стране и вернули меня на родину. Можно сказать, что “Диссернет” в моей жизни появился по двум причинам: на почве недостатка русскоязычного общения и нездоровой ситуации, которая сложилась вокруг защиты научных работ. Я занялся анализом научных работ депутатов Государственной Думы. Мне захотелось выяснить, насколько доказуема нечистоплотность некоторых народных избранников. Подумал, что для этого есть простой способ, который применили немцы, запустив сходный проект в Германии — VroniPlag. Так в феврале 2013 года и родился “Диссернет”.
— Кому первому пришла в голову идея создать “Диссернет”? Кто разработал программное обеспечение для поиска заимствований?
— Аналитическую программу написал Андрей Ростовцев. А идея “Диссернета” — коллективная. У нас нет главных: все вопросы решаем сообща. Каждый из нас привнес свой вклад, а вклады сложились в одну общую идею.
— Сколько еще людей работает в “Диссернете”?
— Нас, сооснователей, — четверо. Работает технический отдел: редактор и технический директор сайта. Есть отдел получения диссертаций, там около 10 человек волонтеров. Есть группа подготовки заявлений о лишении ученой степени и подачи жалоб: секретарь, юрист — эти сотрудники нами наняты на полную ставку и трудятся полный рабочий день. Несколько волонтеров визируют экспертизы для оформления жалобы. Есть еще люди, выполняющие отдельные сложные поручения в отдаленных библиотеках.
— Где находится ваш штаб? Кто занимается сайтом?
— Офиса пока нет. Работаем через сеть Интернет. Сайт, кстати, появился достаточно поздно — в октябре 2013 года. Его структуру мы обсуждали все вместе. Администрируют ресурс специалисты. Я лично в проекте занимаюсь в основном экспертизами, экспертными советами, заявлениями о лишении научной степени.
— Откуда берутся средства на проект?
— Проект создавался как краудфандинговый. Хотели собрать 450 тысяч, собрали больше миллиона рублей. Ежемесячные расходы проекта — около 150 тысяч. Львиная часть денег уходит на подготовку жалоб и ведение судебных процессов — их у нас сегодня около десятка. Получаем еще частные пожертвования. Сейчас касса “Диссернета” практически пуста.
— Какая у вас зарплата?
— Я лично денег в этом проекте не получаю. Все мои доходы от публицистической деятельности. В настоящее время нами готовится оформление юридического лица.
— Почему в 2013 году этого не было сделано?
— Не могли определиться с организационно-правовой формой. НКО в России создать невозможно — замучают проверками, а создай мы ООО, все бы заявили, что мы хотим “обналичить” свое начинание. Сейчас мы склонны пойти соломоновым путем — создать и то и другое: одно разгромят, зато другое останется.
— Каким образом выстраивается работа “Диссернета”?
— Собственно, “Диссернет” делает доказанным то, что все знали, о чем догадывались, но не могли “пощупать”. Мы создаем неопровержимые свидетельства. Плагиат имеет кластерную структуру. Если “зацепили” плагиат в одном диссертационном совете, тогда ставим все авторефераты этого совета на предварительную проверку в программе “Мельница”. Эта программа работает не с диссертациями, а с авторефератами (не путать ее с “Диссерорубкой”!). Она дает наводки на то, какие диссертации надо проверять. Далее, используя эти указания по авторефератам, мы ставим на ручную проверку все соответствующие диссертации. Мы не ищем жуликов где попало, а только там, где есть признаки нечистоплотности. Составляем аналитические записки для министра Ливанова, университетов.
— Кто занимается анализом диссертаций по сути?
— Никто. Иногда отдельные ученые пишут отдельные рецензии по своей специальности. “Диссернет” проводит чисто формальный анализ авторства научных работ. Есть только одно исключение — наш медицинский отдел. Там изучают медицинские диссертации, проводя дополнительный анализ, а не только по чисто формальным признакам.
— Отчего такое внимание медикам?
— Ответственность велика. Одно дело экономист “накосячит”, другое — медик. Здесь речь не только о плагиате, но и о подлоге.
— Сколько плагиаторов выявили?
— Около 2 тысяч. Большинство по тематикам: экономика, юриспруденция, социология.
— Представители точных и прикладных наук тоже занимаются плагиатом в диссертациях?
— Нет. Тут все хорошо. Не помню ни одной подобной диссертации по химии, по минералогическим наукам, по физике.
— То есть все естественники чисты?
— Я этого не сказал. Я говорю: пока ничего не обнаружили. С моей точки зрения, объяснение простое: “золотое кольцо в ноздрю” нужно тем, кто работает в органах госуправления, в силовых структурах. Эти люди наукой как таковой не занимаются. Им нужна статусность.
— А какова во всем этом роль ВАК?
— Руководящая и направляющая. Ученые в экспертных советах ВАК не плагиаторы. Но многие из них — покровители “диссеродельных фабрик”, то есть диссоветов, где “фальшак” производится на промышленной основе. Каждый диссовет, который торгует липовыми диссертациями, имеет своего представителя в Экспертном совете ВАК. Диссероделы захватили экспертные советы, имеют в них “контрольный пакет акций”. Ливанов много вычистил, за что ему честь и хвала, но и сегодня, уверен, в советах по экономической теории и по праву некоторые эксперты курируют торговлю фальшивыми диссертациями.
— Чем это вызвано, с вашей точки зрения?
— Экспертные советы ВАК работают на общественной основе. А бесплатная работа создает почву для искушения. Считаю, что членам советов за работу надо платить гонорар за каждую изученную диссертацию.
Лишить ученой степени того, кто списал диссертацию, очень сложно. Ведь проверять заявление на плагиат будет тот же ВАК, а там сидят те же люди, которые продавали жулику его работу. Кроме того, все диссертации до 01.01.2011 г. — под прикрытием срока давности. Отмена срока давности — главное структурное изменение, которое сегодня требуется.
— В чем причины такой распространенности плагиата и плагиаторов? Какова ответственность за недобросовестность?
— Причины пока не знаю, не могу ее сформулировать. Моя гипотеза примитивна: огромное количество людей с архаическим мышлением, желающих выделиться, решило, что “золотым кольцом в ноздрю” сегодня является кандидатская или докторская степень.
Если говорить про ответственность, то, напомню, 146-я статья УК предполагает уголовную ответственность за плагиат, правда, при ущербе более 100 тысяч рублей. Но автор источника должен подать иск в суд! А такие иски подают очень редко.
— Кто изготавливает тексты фальшивых диссертаций?
— Одно скажу, это — люди неквалифицированные, иначе бы мы их не поймали. Но мы не имеем доступа к их поименным спискам. Мы текстологи, а не угрозыск.
— Допустим, вы победили. Практика воровства прекращена тотально. Один из эффектов — большой отряд ваших коллег лишится части доходов? Не жалко их?
— Не жалко. Они позорят профессию. И страну позорят. Не состоялись как ученые, пусть идут убирать снег!
— “Диссернет” отнимает массу вашего времени. Он для вас дороже физики? Что движет лично вами?
— Сил мне придает вера в успех проекта. Как физик, я достаточно реализовался. Занимаясь же “Диссернетом”, хочу раскрутить нашу “мельницу” настолько сильно, чтобы она перемолола жуликов в фарш.
— Сколько посетителей заходит на сайт ежедневно?
— Порядка полутора-двух тысяч. Было больше, но в этом году мы медийно ушли в тень — наша повестка была сильно вытеснена военными сводками с Украины.
— Слышал, что среди плагиаторов есть даже ректоры вузов.
— Их примерно треть.
— Изучили все ректорские диссертации?
— 117.
— А в научных учреждениях?
— Не знаю.
— Нет данных на этот счет?
— Нет. Это наша недоработка. В ближайшее время я этим
займусь.
— Создается впечатление некоторой политизированности “Диссернета”. Это так?
— Я не считаю, что политика — дело грязное. На мой взгляд, политика — искусство влиять на то, как живет государство и общество. Чистое и прекрасное дело. Заниматься политикой — долг любого сознательного и нравственного человека. “Диссернет” занят политикой, но не в смысле какого-то устремления к власти, а в смысле влияния на ситуацию.
— Задачи “Диссернета” в ближайшей перспективе?
— Влиять на нормативно-правовую базу, изменять систему и состав экспертных и диссертационных советов. Отменить срок давности и норму об отправке заявления о лишении ученой степени в тот же совет, где диссертация защищалась.
— Получится?
— Надеюсь. За два года существования мы много сделали: почистили вузы, несколько сотен диссертационных советов, на основе наших выступлений из экспертных советов ВАК удалено более 20 человек.