 Андрей Заякин Фото А. Жаринова |
Курская диссеродельная фабрика в Юго-Западном государственном университете — одна из последних, которая еще продолжает активно оказывать сопротивление. Мы уничтожили конвейеры, созданные на базе диссоветов по экономике при Стандартинформе, РГГУ, Орловскогом госуниверситете, но Курск не сдается несмотря на то, что списывали там очень нагло. Если вы поглядите в хроники «Диссернета», то увидите, что диссероделы в Курске продолжают работать и оправдывать своих клиентов: Т. А. Божко, Н. А. Полева, А. А. Кононов — всё это свежеотмазанные персонажи; в отношении двоих последних диссоветам удалось даже добиться решения Президиума ВАК в свою пользу.
Основные диссероделы Курска — это Владимир Гуров с восемью фальшивыми защитами (до 2024 года не может быть членом диссоветов, так как у него имеется лишенная степени «ученица» Надежда Харина) и Юлия Вертакова с семью фальшивыми защитами. На их фоне бледно выглядит декан факультета государственного управления и международных отношений Ирина Минакова, в послужном списке которой всего три фальшивые защиты в качестве оппонента и одно научное руководство.
Курск не только отмазывает единичных клиентов, но и умудряется возобновлять деятельность приостановленных диссоветов. Так, деятельность курско-орловско-воронежского совета Д 999.159.03 под председательством Юлии Вертаковой (до переименования был известен под шифром ДМ 212.105.07) в январе 2019 года была приостановлена, но уже в апреле 2019 года Минобрнауки России разрешило ее возобновить. Как и почему в ВАК проходят такие решения, кто их лоббирует — тема отдельного исследования.
В распоряжении «Диссернета» оказалась аудиозапись длиной 1 час 2 минуты 8 секунд. Ее передал нам Александр, тогдашний аспирант Ирины Вячеславовны Минаковой, со следующим пояснением: «На записи… доктор экономических наук Минакова И. В. рассказывает, сколько стоит защита в их диссовете и другом (действие которого уже приостановлено). Рассказывает, сколько берет председатель этого диссовета Харченко, которая, кстати, занимает должность заместителя губернатора Курской области (с 11 марта 2020 года Е. В. Харченко стала врио ректора Курской сельхозакадемии. — Ред.). Я прекрасно понимаю, что после этой записи я, естественно, не защищусь, но кто-то должен закрыть эту „научную мафию“. Запись была сделана летом 2018 года, когда Харченко была еще председателем комитета образования. На записи диалог Минаковой И. В. с аспирантом на тот момент».
Мы приводим расшифровку тех фрагментов данной записи, которые имеют отношение к нашему вопросу, а также выкладываем аудио этих фрагментов (на всякий случай укажем, что п. 2 ст. 50 закона «О средствах массовой информации» разрешает публикацию скрытой аудиозаписи, если это необходимо для защиты общественных интересов — мы полагаем, тут как раз такой случай). Имена-отчества говорящих, а также упоминаемые ими в ходе беседы лица соответствуют фамилиям, именам, отчествам сотрудников ЮЗГУ и членов созданных при нем диссертационных советов Д 999.159.03 и Д 212.105.12. Так, на таймкоде 11:11 (временной отметке от начала записи) в аудиторию заходит женщина («Татьяна Николаевна») и обращается к одному из участников беседы по имени-отчеству: «Ирина Вячеславовна». Можно предположить, что это была Татьяна Николаевна Букреева, заместитель декана факультета государственного управления и международных отношений ЮЗГУ. На таймкоде 22:06 звучит фамилия аспиранта Александра, который попросил не называть ее в публикации, что мы и делаем.
Александр и Ирина Вячеславовна обсуждают две опции защиты диссертации: в диссовете Д 999.159.03 под председательством Юлии Вертаковой (он же диссовет ДМ 212.105.07, просто с другим шифром) и в диссовете Д 212.105.12, который возглавляет Екатерина Харченко. Стоимость защиты в совете Д 999.159.03 озвучивается несколько раз в ходе разговора (таймкоды: 8:12, 30:22) и составляет 250–300 тыс. руб. При этом работу диссертант должен писать сам, озвученный ценник — «за процедуру» (таймкод 6:11), включая «всё»: отзывы, защиту, банкет и отдых в номере «люкс» санатория Марьино для избранных участников действа. На начальном этапе вносится 200 тыс. руб. Из них 25% определяется Ириной Вячеславовной как «себестоимость». На санаторий предполагается потратить по 20 тысяч с диссертанта (в предположении 2–3 защит за раз), остальное из «себестоимости» уходит на банкет и кофе-паузу.
По словам Ирины Вячеславовны, у Екатерины Харченко защита стоит дороже (таймкод 32:34), ориентировочно на 100 тыс. руб. (таймкод 32:51). При этом заниматься отзывами придется отдельно, они не включены.
Примечательно, что Ирина Вячеславовна рассказывает Александру (таймкод 7:32) историю единственного добросовестного аспиранта, который пытался защититься в совете Д 999.159.03 — и его диссертацию зарезали. Несмотря на жалобы (по всей видимости, пошедшие в ВАК, что следует из фразы о вызове представителей совета), эта диссертация была отклонена.
Забавно, что говорящая вполне осознает, что мотивация многих диссертантов — «чтобы потом вот так же в диссовет», т. е. впоследствии чтобы стать сотрудником диссероделательной фабрики! Это очень важное замечание: много лет «Диссернет» настаивал на том, что система фальсификации ученых степеней выстроена в самовоспроизводящемся порядке, т. е. что нынешние диссероделы — это вчерашние приобретатели диссертаций.
ТрВ-Наука направил запросы ректору ЮзГУ проф. С. Г. Емельянову, председателю ВАК В. М. Филиппову, И. В. Минаковой, Е. В. Харченко, Ю. В. Вертаковой. Из ВАК мы получили ответ за подписью главного ученого секретаря И. М. Мацкевича: в ВАК отказались как-либо реагировать на сведения о курских диссертационных советах. Руководство ЮЗГУ в лице проректора по науке и инновациям О. Г. Лариной заявило, что распечатка «представляет собой диалог частных лиц, чьи мнения могут быть субъективными, недостоверными, носить предположительный характер; проверить их не представляется возможным… Предоставленная информация (ситуация) не может быть объектом какой-либо реакции ввиду ее несостоятельности». Ю. В. Вертакова, Е. В. Харченко, И. В. Минакова не ответили.