Сетевое сообщество Диссернет заявило о катастрофическом положении в области научной издательской деятельности. Речь идет о масштабных фактах воровства научных работ и целых диссертаций, накрутке цитирования, фантомных членах редколлегий и откровенной бизнес-ориентированности издательств, которая приводит к падению качества. Выводы основаны на исследовании научных периодических изданий Высшей аттестационной комиссии (ВАК) Минобразования РФ в 2016-2017 гг.
Опрошенные порталом Medvestnik.ru ученые, имеющие отношение к здравоохранению, подтверждают бедственное положение медицинской науки в России.
Гонка за количеством
На начало 2018 г. проанализировано более 150 000 текстов журнальных статей, выявлено более 4000 случаев некорректных заимствований, всего внесено в систему 1,5 тыс. журналов. Основными проблемами, требующими незамедлительной реакции научного сообщества, авторы доклада назвали появление на российском издательском рынке хищнических журналов-гигантов, публикующих 500 и более статей в год при сжатом издательском цикле и фактически без рецензирования. Пока такие издания составляют всего 1-1,5% от базы РИНЦ (Российский индекс научного цитирования), но на них уже приходится около 20% всех публикаций. Подобный взрывной рост объясняется фактическим «мыльным пузырем», не имеющим ничего общего с реальным ростом числа исследований.
Реальное рецензирование в таких журналах отсутствует (формально рецензирование может упоминаться в правилах для авторов; иногда авторам предлагается прикладывать «независимые» рецензии при подаче статьи). Но на самом деле их главная задача — напечатать как можно больше текстов любого качества. Исследователи указывают, что подобная картина наблюдается во всем мире. По мере распространения модели открытого доступа (автор платит за публикацию, а читатель имеет к ней бесплатный доступ) развивается самое злокачественное явление — журналы, созданные для извлечения прибыли от желающих опубликоваться авторов. Эта цель хорошо согласуется с целью многих научных сотрудников, для которых новые публикации это возможность получать надбавки к зарплате и гранты на исследования, причем отчет по грантам нередко выполняется в виде публикаций в таких же журналах.
«Вряд ли совокупный научный продукт увеличился за 20 лет во столько же раз, во сколько выросло число журналов – с немногим более 1 тыс. в 1995 г. до 5,5 тыс. – в 2015-м.
Динамика роста числа российских журналов
Источник: данные РИНЦ
Помимо этого в последние годы в некоторых областях, например, в ряде социальных наук среди зарубежных статей велика доля публикаций в «мусорных» журналах за плату. Многие такие журналы впоследствии удаляются из международных баз цитирования из-за отсутствия надлежащего рецензирования и нарушений редакционной этики; соответственно удаляются (ретрагируются) и публикации в этих журналах. Все это свидетельствует о значительной доле слабых научных публикаций, которые публикуют российские ученые», – делают выводы авторы исследования.
В порядке исключения
Сейчас в России нет четко прописанной процедуры исключения журналов из перечней ВАК, РИНЦ, RSCI в случае обнаружения систематических нарушений издательской этики. Мониторинг индексируемых изданий, который делается в международных библиометрических базах WoS и SCOPUS, фактически отсутствует. То есть, какие санкции применять к нарушителям, непонятно. При этом сформировалась целая когорта журналов, которые демонстративно отказываются сотрудничать с Ассоциацией научных редакторов и издателей (АНРИ) и улучшать редакционную политику. Составители доклада предлагают исключать из перечней ВАК, РИНЦ, RSCI журналы, которые отказываются устранять выявленные нарушения издательской этики и, прежде всего, ретрагировать некорректные публикации.
Сами ученые говорят, что мониторинг – дело трудоемкое и шанса на реальное воплощение не имеет. «Это большая работа, ее не так просто переложить на кого-то. Если обязать ВАК, у них денег на это нет. В Академии наук большая часть академиков – сами «подследственные» Диссернета. То есть вопрос: а кто кого будет проверять?», – считает председатель Московского городского научного общества терапевтов, профессор Павел Воробьев.
Низкое качество публикаций, по мнению авторов доклада, обусловлено в том числе тем, что наука в России почти полностью интегрирована в государственные структуры с централизованным управлением: высокие публикационные показатели означают защиту диссертации, финансовые надбавки, повышение в должности и прочие блага для научно-преподавательского состава в госучреждениях. «Получение ученой степени или звания рассматривается как обязательный элемент продвижения по карьерной лестнице. Очевидно, что 99% соискателей ученых степеней делают это не ради того, чтобы в дальнейшем вносить неоценимый вклад в мировую науку, а ради получения очередной «звездочки на погонах», которая позволит получать более высокую зарплату, занять должность зав. отделением, начальника отдела и т.д. Депутаты и министры, по-видимому, организуют себе звания просто из тщеславия, уже не видя берегов. Либо же создавая тылы для отступления, чтобы, выйдя в отставку, занять непыльный пост руководителя института, что опять же требует наличия ученой степени, – комментирует доцент кафедры факультетской терапии Первого МГМУ им. И.М. Сеченова Антон Родионов. – Пациенты нередко спрашивают: у вас простые врачи принимают или кандидаты и доктора наук? Им невдомек, что «простой врач» может иметь знаний и опыта гораздо больше, чем тот, кто несколько лет занимался только научной работой по узкой тематике».
По словам эксперта, оптимальный выход из ситуации – переход на одноуровневую систему признания научных заслуг (во многих странах – это степень PhD). А уже дальше ученый, реально занимающийся наукой, пусть демонстрирует свои достижения традиционным способом: индексами цитирования, количеством монографий, международным признанием и т.д.
«Сложившаяся ситуация начинается с того момента, когда мы начали гнаться за рейтингами университетов, мериться рейтингами Хирша. Волей-неволей это порождает желание нагнать эти показатели за счет каких-то манипуляций, и на самом деле, говорят, есть возможность это сделать. Более того я сам встречал случаи, когда университеты объявляют открытый конкурс на то, чтобы нагнать индексы цитирования, чтобы таким образом попасть в топ-100. Меня, честно говоря, поражает тот факт, что делать это не зазорно, – говорит директор Национального НИИ общественного здоровья, академик Рамил Хабриев. – Существование обязательного требования по числу публикаций тоже, наверное, подталкивает тех, кто хочет быстрее пройти обязательную процедуру предзащиты. А там, где есть спрос, появляется и предложение».
Лучше чем в Нигерии
По количеству цитат на одну журнальную статью в рейтинге стран Россия сейчас находится на 148 месте: за Нигерией, но немного впереди Украины. Российских журналов в WoS — больше 300 (14 место в мире); в совокупности это дает более 300 тыс. научных статей. Это на порядок превосходит аналогичный показатель у наших соседей по этому рейтингу. Количество изданий в WoS у Китая и Индии сопоставимо с российским показателем, но их вклад в мировую науку выше в 8 и в 3 раза соответственно. Аналогичные результаты для российских журналов получены по библиометрической базе данных SCOPUS.
Рейтинг стран по количеству цитат на одну журнальную статью
«Уверен, если бы наши публикации были в основном на английском языке, вклад в международную копилку был бы гораздо больше. Напомню, Индия – англоязычная страна. Мы в нашем журнале с прошлого года начали публиковать статьи на английском, понимая, что иначе не достучимся до международных рейтингов. Но качество языка для публикаций пока оставляет желать лучшего», – говорит Павел Воробьев. Правда, он уточняет, что последние версии гугл-переводчиков уже практически не отличаются по уровню от переводов, выполняемых профессиональными специалистами. А значит, есть шанс, что искусственный интеллект переводчиков скоро сотрет языковой барьер.
В научном мире есть еще одна проблема, характерная для издательского бизнеса, – плагиат. В журнальном сообществе принято делить такие публикации на три вида: плагиат (некорректные заимствования), самоплагиат (множественные публикации) и фиктивное авторство (публикации одного и того же текста с разным составом соавторов). Под последним может подразумеваться также «подаренное» авторство – когда в списке соавторов появляется фамилия человека, не внесшего вклада в работу, и скрытое – когда в составе соавторов отсутствует реально работавший над статьей ученый. Журналы наравне с диссертационными советами и экспертными советами ВАК являются звеном в обеспечении работы фабрик списанных диссертаций. Связь журнала и диссертационного совета зачастую обеспечивается за счет наличия одних и тех же лиц в диссертационном совете и редколлегии (редсовете) журнала.
«Мы понимаем серьезность ситуации с качеством научных исследований в области социально-гуманитарных наук и находимся в постоянном диалоге с научным сообществом по поиску путей выхода из сложившегося кризиса», – так прокомментировали «Газете.Ru» в Минобрнауки ситуацию с тем, что в новые экспертные советы ВАК входят люди, имеющие отношение к защитам диссертаций с масштабными заимствованиями.
Большие неоригиналы
Правда, собранные Диссернетом статистические данные показывают, что наиболее распространенный вид заимствований (70%) — это множественные публикации. В науке самоплагиат в публикациях одинакового статуса расценивается как нарушение академической этики. «Типичны реплики: «мой текст, могу перепечатывать его сколько угодно раз». Авторы подобного рода утверждений не понимают или делают вид, что не понимают, что публикации, претендующие на оригинальность, но не являющиеся таковыми, неприемлемы хотя бы по следующим двум (не исчерпывающим) причинам: ученый искусственно повышает свой рейтинг, от которого зависит его материальное благополучие; такие публикации создают информационный шум, мешающий работать добросовестным исследователям, которые хотели бы следить за литературой по своему предмету», уверяют составители доклада.
«С точки зрения современных международных стандартов медицинские диссертации никуда не годятся. В огромной своей массе никуда не годятся и журнальные статьи. Допустим, в медицинских диссертациях, так же как и у социологов, обзор литературы не считается исследованием. И поэтому сплошь и рядом этот обзор просто сворован. Но, поскольку медицинское сообщество считает, что это не воровство, то даже Диссернет был вынужден сказать, ну, черт с вами, мы не будем проверять обзор литературы. Это такая уступка той мерзости, которая, к сожалению, доминирует», – комментирует доклад вице-президент Общества специалистов доказательной медицины, профессор Василий Власов.
Он уверяет: в медицинских диссертациях махинаций ничуть не меньше. «Существуют целые локации, такие «болота» на карте нашей страны, где их делают по шаблону. То есть просто берут текст любой диссертации, заполняют таблицы, подставляют другой заголовок и автора и выдают готовый продукт. Очень крупные учреждения вроде Волгоградского медуниверситета в этом замечены, там был закрыт диссертационный совет после того, как обнаружилось, что множество работ были стащены друг у друга цепочками», – уточняет Василий Власов.
Деваться некуда
Некоторые журналы возглавляются действующими учеными, которые стремятся исправить ситуацию, говорит Павел Воробьев. «Я сам главный редактор одного журнала и зам. главного редактора другого. Оба журнала – «Клиническая геронтология» и «Проблемы стандартизации в здравоохранении» – негосударственные, частные, и входят в перечень ВАК. В последние три года бесконечно занимаемся изменениями в наших изданиях, все статьи проверяем на эксклюзивность в программе. Потому что пытаемся войти в SCOPUS, а там требования очень жесткие», – рассказал он.
Правда, эксперт уточняет, что есть некоторые нюансы, которых Диссернет при интерпретации представленных фактов не учитывал. Например, то, что цитирование каких-то текстов, в частности, названий документов, программа все равно идентифицирует как плагиат. «В материалах, касающихся организации здравоохранения это сплошной плагиат получается, потому что там приводится много приказов. Но у нас были статьи, где очень высокий процент реального плагиата – до 70% (возможно, это было самоцитирование – мы не проверяли). Их отправляли авторам на переделку», – поясняет он.
Сами ученые констатируют: деваться
некуда. Рейтинги в международных и российских базах прямо влияют на
заработки и грантовую поддержку, отсюда и требования руководства вузов
увеличивать количество публикаций. То есть вы не можете пройти конкурс
на звание без них. Наличие прямой корреляции дохода вуза и работающего
там ученого от наукометрических показателей автоматически производит
недобросовестные схемы. Но как от них защититься, система пока не
придумала.