 Андрей ЗаякинФото А. Жаринова |
Последней судорогой диссеродельной фабрики Валерия Минаева были решения 4 апреля 2014 года. Тогда за один день Минаев оправдал трех своих клиентов-плагиаторов: калининградского депутата Андрея Горохова, сына «реутовского потрошителя» Сергея Ходырева и мэра городского округа Домодедово Дмитрия Городецкого.
Тогдашние заявления о лишении ученой степени были поданы волонтером «Диссернета» Владиславом Нагановым. Горохову вменяли только плагиат, при этом только плагиат только на стр. 15-20, 22-40, 116-118, 120-122, 139-161, 164-178,181-195, 203-220 (из работы В.А.Назарова) и на стр. 44-53 (из учебника Г.Н.Карандаева и др.).
Как отмазывал Минаев своего клиента и как отмазывался сам Горохов, понятно по стенограмме этого заседания, фрагменты из которой мы публикуем впервые (выделения и комментарии — мои. — А.З.).
Стенограмма
Андрей Горохов: Уважаемый председатель, уважаемые члены совета. Я очень много времени вместе с комиссией потратил на то, чтобы искать те ссылки, которые есть в моей диссертации, ссылки на первоисточники, которые совпали с работами Назарова и… И мы отработали этот материал, где куча документов с тем, какие материалы использовались у меня в диссертации, и эти ссылки на те первоисточники. (Это неправда. Никакой «кучи документов» в деле нет. — А.З.)
Вы знаете, наверно, даже не это важно. А важно, почему возник этот вопрос, в частности, конкретно в моем случае. Я не знаю, как возникают вопросы в «Диссернете» с другими фигурантами. У меня возник конкретный вопрос, это были выборы, я вижу это в политической какой-то плоскости. Были выборы, на этих выборах я выиграл праймериз, собрал 62,5% голосов избирателей на одномандатном округе, и вдруг начались вот такого плана посылы, по которым сначала в прессе, потом в «Диссернете» это давление продолжалось какой-то период времени, и оно вытекло в конечном итоге в эту плоскость.
Что касается работы, то работа имеет прикладной характер. Я работаю в фармацевтической отрасли двадцать лет. Двадцать лет мы выпускаем препарат, известный в России, — это отечественный препарат мирамистин, антисептик. Это космические технологии. Мы начали работы еще в годы советской власти. И сегодня особые условия в фармацевтической отрасли, они загнаны в ситуацию такую, из которой нужно находить выход в организации промышленности. В этих условиях создать приоритет для всей отрасли в условиях всей страны достаточно сложно, и поэтому мы это делаем сами в особой экономической зоне в Калининградской области… И показали на примере ряда предприятий, три предприятия действующих, которые могут развиваться и в условиях нынешней экономической ситуации, приносить пользу государству, в налоги, в бюджеты, и работают сотни людей, которые задействованы на этих предприятиях. И вот то, что здесь написано, и те программы просто реализованы. Поэтому мне непонятно, где мне это делать, если не делать на тех заводах, которые мы открываем и делаем. Я как инвестор заинтересован в инвестиционном климате Калининградской области, поэтому я никогда не занимался общественной депутатской деятельностью. Здесь нужно было как раз. У нас и муниципальное развитие, и экономические приоритеты субъекта важны. Поэтому для меня это интересно, важно, и сейчас эта работа продолжается в рамках моей работы в МГУТУ, где я взаимодействую уже по другим направлениям. Но еще раз подчеркиваю, что мое глубокое убеждение — что никто бы не тронул работы, если бы это не было связано с политической деятельностью.
Минаев: Андрей Юрьевич, о какой политической деятельности вы говорите? Вы могли бы уточнить просто?
Горохов: Я выбрался депутатом областного собрания. И после этого сразу началось такое давление.
Минаев: Вопросы есть к Андрею Юрьевичу? Нет. Коллеги, я тоже должен сказать, что ведь мы изучаем, что происходит в «Диссернет». Это довольно интересно. Его многие читают с чувством негативным. Я залезаю посмотреть, что там происходит, для меня это просто журнал «Крокодил». Потому что на самом деле более серьезного отношения этот сайт не заслуживает.
Но я хочу сказать, что, по моим наблюдениям, как только было принято решение по Крыму, когда Совет Федерации решение принял о том, что дает право ввести на Украину войска нашему президенту, все члены Совета Федерации, у которых были диссертации, сразу же там появились, в негативе появились. Это, конечно, политически ангажированный сайт, это понятно. Точно так же, как директор музея Глинки писал письмо в защиту нашей позиции по Крыму, сразу же и его диссертацию… Поэтому если кто хочет попасть на этот сайт, то надо заняться политической деятельностью. Поэтому то, что Андрей Юрьевич сказал, мне кажется, это действительно в общем-то существенно. Это и есть аргумент, которым его оппоненты могу воспользоваться. А Дмитрий Юрьевич (Гордецкий. — Ред.) у нас тоже один из лучших. Он дважды становился лучшим руководителем муниципального образования России. Ну, наверно, тоже надо было запачкать человека. Хорошо. Вопросов больше нет. Тогда я предоставляю слово от комиссии, которая изучала диссертацию, изучала дело, Борису Константиновичу…
Тебиев Борис Каз-Гиреевич (Константинович): Уважаемые коллеги, конечно, то, что происходит с «Диссернетом», — вещь очень интересная. В некоторых случаях авторы так называемого анализа напрямую указывают, что те или депутаты голосовали за присоединение Крыма, и это есть непосредственно в самом Интернете. За что человека зацепили? За то, что он участвовал в голосовании относительно Крыма.
Что касается вообще этой ситуации, что касается плагиата и прочих вопросов, которые нам особенно важно знать и понимать. Плагиатом называется по большому счету явление, когда крадут чужие мысли. Не чужие какие-то слова, а чужие мысли. Представленный нам анализ, так называемая апелляция, построена на том, что человека упрекают, что он использовал типовые заходы, как журналисты говорят, какой-то термин к какому-то сюжету надо подойти. (Это неправда. Заимствования у Горохова встречаются сплошными непрерывными кусками до 15 страниц. — А.З.)
И вот использование и в одном случае, и в другом цитирования, но не по сути явления, можете посмотреть, это на стр. 4, 5… Какие-то есть словесные повторы, но не мыслеповторы, не воровство чужих идей, чужих мыслей.
Работа в этом плане абсолютно, конечно, оригинальная, работа, заслуживающая внимания, мы все помним эту защиту замечательную, с показом препаратов химических, которые выпускаются, и так далее. Пришлось, конечно, долго посидеть, посмотреть, покорпеть надо этим материалом, но я сегодня первый раз узнал, что это связано тоже с политической деятельностью, оказывается, нашего доктора. Нашего соискателя Андрея Юрьевича.
Никаких существенных замечаний, никаких существенных придирок, никакого по существу факта некорректных заимствований, за исключением отдельных слов, отдельных фраз, откровенно говоря, комиссия не нашла. И мы вполне авторитетно можем заявить, что, как и в первом случае, в данной ситуации мы должны поступить так же, как и при апелляции Городецкого, и принять аналогичное решение. Потому что ситуации очень сходные, ситуации очень близкие, и личность, в общем-то, заслуживает уважения, внимания. Андрей Юрьевич защищался в нашем же совете в 2004 году. Прошло почти 10 лет от кандидатской до докторской, что говорит о его вполне научной добросовестности. Именно в такие сроки и готовятся докторские работы самостоятельные, нормальные. А то, что встречаются отдельные слова и выражения, как представлено здесь в таблицах, от этого никто не застрахован. В 1913 году А.М.Горький опубликовал книгу поэтических своих работ. И там оказалось стихотворение раннего Бунина, которое он лет 20 назад выписал на листочке, потом положил в свой архив и подумал, что это его стихотворение. Это случается очень часто. А не так давно, вы знаете, одну и ту же речь произнесли президент и премьер-министр, примерно одного текста. Это бывает и это случается.
Из всего этого мы должны, как мне кажется, сделать очень важные для себя выводы. Во-первых, нам крайне необходима докторантура по экономическим наукам здесь… Все-таки формально-неформально существует, но это важный такой момент, который связан и с отчетностью на кафедрах, и по… и тому подобное. И, конечно, нам надо восстановить институт консультантов научных. Хотя еще в 1978 году было письмо ВАК, что, если есть консультант, якобы это снижает ответственность соискателя. Думаю, что это неверно, и в такой сложной ситуации, чтобы не попадать в какие-то переделки в этой связи, мне кажется, это обязательно нам надо взять на заметку и таким разом решить вопрос о более качественной, может быть, нашей работе, о подготовке и аспирантов наших, и докторантов наших, безусловно, очень важно. Поэтому я предлагаю от комиссии решение, которое у вас на руках есть.
Решение отрицательно в смысле отзыва на то, что нам предоставили, на тот компромат, который сделали, предоставили. Я вам скажу, что работа компроматчиков очень большая. Две странички текста в Ленинской библиотеке, анализа диссертации на двух страничках, здесь на восьми, стоят 5000 руб. Можете представить, сколько заплатили человеку и кто заплатил за эти вещи. Сейчас 15 000 проанализированная диссертация, около 800 опубликовано материалов, «Диссернет» собрал полмиллиона денег, как они пишут, но по всем моим скромным подсчетам здесь идут громадные миллионы на эту работу, на эту бодягу. Мы должны оценку, вообще, может, даже, и политическую, дать этому событию. Больше мне сказать нечего, всё достаточно ясно.
Минаев: Мы действительно по письму работаем, но это все-таки не защиты диссертации, где ничто, кроме содержания диссертации, не должно рассматриваться. Привходящие моменты, связанные с тем, почему людей, которых мы поддерживаем, таким образом пытаются дискредитировать, мне кажется, что мы можем рассматривать эти вопросы и должны давать оценку и этому сайту. Если это сделают советы и другие, то в конце концов более правильное отношение и министерства к этому сложится, к этому сайту, и общества в целом. Кто хотел бы что-то еще сказать?
— Пархоменко — сейчас 10 000 ему штраф наложили, судебные процессы он проигрывает. (Тут путаница: штраф 10 000 руб. Сергею Пархоменко был наложен за «несогласованный митинг». — А.З.)
Секретарь: Что касается системы плагиата, оно издавна известно, в советское время было, не было такой компьютерной машины, которая могла бы механически всё это…, но дело в том, что раньше плагиат выявлял сам автор. То есть я увидел работу, это моя идея, мои мысли, мой текст — и он подавать мог в суд. Истец есть. Эти люди не могут, они третьи лица. Они говорят, что он списал у того и т.д. И получается, что они могут дискредитировать людей. Какая цель, непонятно. Но мы сейчас обсуждаем не «Диссернет», но все-таки это накипело тоже.
Я не вижу иной цели, как приостановить вообще эту деятельность научную. То есть если развалили промышленность, то теперь надо развалить всё вокруг. Люди боятся оппонировать, люди боятся писать диссертации, ВАК уже оглядывается тоже назад, не может спокойно работать, и всё. Поэтому цель вот такая крупная, не для того, чтобы Андрея Юрьевича уличить или кого конкретно, а просто развалить.
Как видно, никакого обсуждения плагиата по существу, никакого сравнения текстов не последовало. Просто «Диссернет» занят политическим преследованием гонимых меньшинств — только и всего.
Экспертный совет был еще менее детален: он не сказал ни про Крым, ни про политические репрессии. В своем заключении, состоявшем из четырех небольших рукописных абзацев, он отметил, что «1. Диссертация всесторонне рассматривает исследуемый круг проблем… 2. Оппоненты и ведущая организация полностью соответствуют требованиям… 3. Диссовет провел… проверку… в части некорректных заимствований, указанных в письме Наганова В.И.» И всё — дальше резолютивная часть (ЭС «…поддерживает решение о присуждении ученой степени»). Заметим также, что «затвердил» экспертный совет несуществующее решение диссовета: как явствует из стенограммы, обсуждения заимствований в совете не проводилось, а поэтому и соответствующее решение не могло было бы быть принято; даже если соответствующий пункт был внесен в резолютивную часть заключения совета, его следует считать ничтожным.
Разгром минаевской фабрики в течение этих лет шел неплохо. Диссовет был закрыт, его «крыша» в ВАК — профессор Надежда Архипова — не была допущена в новый экспертный совет по экономике, несмотря на настойчивые попытки некоторых обитателей здания на Люсиновской улице ее туда пропихнуть в обход Совета по науке при Минобрнауки и мнения самого РГГУ, который ее кандидатом в экспертный совет не выдвигал. Нескольких клиентов г-на Минаева мы сумели раздиссертачить (см. Погудаев Ю.И., Лагутин В.А., Тараканов В.А.).
Кроме того, стали выясняться некоторые удивительные детали деятельности самого профессора Минаева. Как следует из заявления издательства «Спутник-плюс» (см. в Сообщении Комиссии РАН), минаевцы по меньшей мере пятнадцать раз указали в авторефератах диссертаций, защищавшихся в этом диссовете, несуществующие работы, якобы опубликованные в «Спутнике», но на деле никогда не выходившие в свет. В частности, на несуществующих работах защищались Городецкий и Ходырев.
При этом при рассмотрении дел РГГУшных экономистов в экспертном совете ВАК, даже когда диссовет обнаружил плагиат и даже когда Комиссия РАН обнаружила «лжекниги», нами фиксировались странности и попытки отмазать именно питомцев Минаева, впрочем, они наносили скорее репутационный урон экспертному совету ВАК, нежели как-то помогали разгромленным минаевцам.
«Диссернет» продолжил чистку минаевских конюшен, и одной из наших целей было добиться пересмотра по новым основаниям дел тех клиентов Минаева, которых он отмазал. Для этого мы создали прецедент вторичного заявления о лишении ученых степеней, даже если один раз дело было проиграно.
Законодательство запрещает рассматривать вопрос о лишении ученой степени по одному и тому же основанию дважды. Юридическое основание лишения степени — это нарушенный пункт Положения. Фактическое основание — в чем именно состоит нарушение этого пункта. Идея была в том, чтобы подать заявление по новому основанию и выиграть его.
Тренируясь на кошках, мы создали такой прецедент в деле замгендиректора оборонного ЦНИИ ЭИСУ по экономике и финансам Катрины Бениковны Добровой. (По иронии судьбы, совсем недавно эта контора, принадлежавшая Ростеху, обанкротилась.) Пожалуй, не было среди сотни отмазанных плагиаторов столь наглого и бесцеремонного, как Доброва. 266 страниц плагиата тремя огромными кусками — и всё же академик Борис Николаевич Порфирьев в 2014 году ее оправдал. Поэтому пришлось почитать диссертацию Добровой более внимательно и подать заявление о лишении ученой степени в связи с нарушением других пунктов Положения: во-первых, о необходимости отразить результаты диссертации в публикациях (Доброва указала в автореферате несуществующие публикации); во-вторых, о том, что диссертация должна быть научной работой, а в диссертации Добровой был обнаружен подлог, что исключало квалификацию этой работы как научного труда. Подлог был забавным: она выдавала данные 2003 года за 2010 год и «исследовала» деятельность вымышленного предприятия — «ОАО Российский Завод».
Здесь важно следующее замечание. Доказательная база как первого, так и второго заявления (в части, касающейся подлога) была одной и той же: совпадение текстов на 266 страницах. Но вмененные Добровой «составы преступления», т.е. основания для лишения ученой степени, — разными: в первом случае совпадение текстов доказывало плагиат, а во втором случае — подлог.
При этом решение ВАК и Минобрнауки не выносится относительно наличия или отсутствия плагиата. Действие Минобрнауки состоит не в установлении юридического факта, а в совершении юридического акта — лишении степени. И хотя однажды ВАК отказался рекомендовать лишать Доброву ученой степени на основании плагиата, в другой раз тот же ВАК рекомендовал лишить Доброву степени на основании подлога. При этом доказательства, которыми мы обосновываем наличие нового основания для лишения ученой степени, могут быть полностью или частично совпадающими.
То же самое случилось и с Гороховым. При внимательном повторном изучении диссертации этого незадачливого клиента профессора Минаева мы обнаружили, что он тоже защитил диссертацию на фиктивных данных. Горохов отображал в таблице на стр. 286 сведения об инструментах ценообразования, которые применяются или не применяются теми или иными предприятиями. Данные принимали значения «применяется», «не применяется», «неизвестно», «запланировано к применению» и обозначались соответственно как «+», «–», «?», «±» — всего четыре значения. Под инструментами ценообразования имелись в виду, например, «учет внешних факторов», «ценовая дискриминация» — всего 16 строк. Эти данные он якобы получил лично, опросив десять фармацевтических компаний, так он об этом пишет в диссертации: «В период с июня по июль 2007 года было опрошено 30 экспертов, в качестве которых выступали руководители разных рангов компаний «СИА», «Протек», «Катрен», «Генезис», «Аптека-Холдинг», «Морон», «Шрея», «Авеста Фармацевтика», Северо-Запад, Авикон».
Итого получается таблица из 160 ячеек. Удивительное состоит в том, что все значения в этих ячейках совпадают со значениями в таблицах из работы Назарова, где, однако, опрашивали не фармацевтические, а промышленные компании из других отраслей: «Ником Кросе», Мосэнерго, Компания СКИТ, Московский булочно-кондитерский комбинат «Коломенское», Севкабель, Белавтомаз, Нижнетагильский мебельный комбинат, Гудвин-Европа, Концерн АББ, Компания Ралот.
То же самое происходит с данными об «инструментах персональных продаж» (стр. 288): в восьми категориях, которые содержат информацию о скидках и т. п., предоставляемых какой-либо фармацевтической компанией, каждая из десяти фармкомпаний внезапно совпадает с какой-то из промышленных компаний. То же — на стр. 289–290 с данными о применении инструментов исследования рынка (32 вида параметров, каждый из которых приведен для тех же десяти компаний). И всюду данные отдельных компаний фармы совпадают с данными отдельных промышленных компаний: фармкомпания «Генезис» — с хлебобулочным комбинатом, фармкомпания Шрея — с нижнетагильским мебельным комбинатом и т. д.
Еще раз: г-н Горохов пытается нас убедить в том, что конкретное фармацевтическое предприятие (например, «Протек»), с менеджерами которого он якобы пообщался, чтобы собрать маркетинговые данные, по каждому из десятков собранных параметров ответило так же, как несколько лет назад ответили менеджеры «Мосэнерго» другому исследователю.
Диссовет в Новосибирске, который рассматривал это заявление, в своем решении совершенно справедливо указал, глядя на всю эту красоту, что в диссертации Горохова есть подлог.
Далее дело попало в экспертный совет ВАК. Приведу два фрагмента стенограммы его заседания, чтобы было ясно, что Горохову абсолютно нечем объяснить пофирменные совпадения сотен показателей, когда ему задаются вопросы о подлоге:
Стенограмма
Заякин: <…> Изначально это были промышленники, например: «Уралтрансмаш», «Мосэнерго», «СКИТ», «Московский булочно-кондитерский комбинат», «Севкабель», «БЕЛАВТОМАЗ». Диссертант утверждает, что эти данные полученные на предприятиях «СИА», «Протек», «Катрен», «Генезис», «Ортегохолдинг» и так далее, всего около 10 наименований, относящихся к фармацевтической сфере. Подчеркиваю еще раз, что в данном случае речь идет о том, что диссертант данные машиностроения* выдал за данные фармацевтики, а не о том, что он выдал свое за чужое. Свое за чужое, как мы уже сказали, простили, ладно, Бог с ним. В то же время мы видим, что в данном случае диссертант сообщает диссертационному совету и научному сообществу фактически неверную информацию.
Председатель ЭС ВАК Сергей Афонцев: Андрей Викторович, я вас понял. Значит, речь идет о том, что, значит, претензии по использованию данных, относящихся к одной отрасли, в другой отрасли. Андрей Юрьевич, как вы прокомментируете эти претензии, проводили ли действительно какие-то опросы, исследования на фармацевтических предприятиях?
Горохов: Так точно. Я работаю с продуктами мирамистин <…> с 90-го года, 30 лет, и конечно, мы с «Протеком», «Катреном» и «СИА интернешнл», со всеми этими компаниями, «Генезис», постоянно в контакте, постоянно брали данные, информацию, и более того, источником <…> общую информацию. На тот год я вот сейчас, честно говоря, не помню конкретно, в каком случае Андрей Викторович, но это данные, которые мы собирали, без сомнения.
(Итак, Горохов утверждает, что он сам собрал в ходе своего исследования эти данные именно по фармацевтическим предприятиям. — А.З.)
Афонцев: Скажите, пожалуйста, на заседании экспертного совета и Президиума ВАК, на которых вы раньше присутствовали, вам задавались вопросы, связанные с происхождением этих таблиц и совпадением, пересечением данных с ранее опубликованными? Какие вы аргументы приводили и имеете ли вы сообщить что-то новое?
Горохов: Да, нового ничего нет, потому что использовались старые материалы все, и если смотреть на заключение, то там целый ряд пунктов, по которым перечислялись претензии, которые были, я ответил на эти вопросы. Их было… И вот ссылки на эти страницы и так далее. Я на данный момент конкретную таблицу — вот эту вот сейчас получил информацию, я не готов ответить полностью, но я точно говорю, что мы собирали данные от «СИА Интернешнл», «Протек», «Катрен»… — компании, которые являются дистрибьюторами лекарственных средств.
(Снова Горохов утверждает, что сам собирал данные о параметрах маркетинговой политики у фармацевтов, которые почему-то оказались такими же, как у хлебопеков и энергетиков. — А.З.)
<…>
Заякин: Андрей Юрьевич, скажите, пожалуйста, каким образом в 6 таблицах, в каждой из которых содержится примерно по 100 ячеек, вы, проводя якобы наблюдение над фармацевтической промышленностью, получили абсолютно тождественные данные тем, которые наблюдались в машиностроительной** промышленности, причем эти данные совпадают с точностью до замены названий отдельных машиностроительных предприятий на отдельные фармацевтические предприятия?
Афонцев: Да, пожалуйста, Андрей Юрьевич.
Заякин: То есть это 6 таблиц примерно по 100 ячеек*** в каждой, принимающих значение «+», «–», «?».****
Горохов: Я занимался, у меня целая команда занималась информацией, таблицами.
Смешнее всего то, что на стр. 176 диссертации Горохов забывает, что, списывая, надо еще и менять «промышленность» на «фармацевтику», и ссылается на собственные таблицы со стр. 286–290 как на относящиеся к «промышленности», хотя в их заголовках он поставить фармацевтику не забыл.
Господину Горохову следовало думать раньше, когда он пришел за услугами профессора Минаева. Не надо пользоваться услугами таких бракоделов.
История же профессора Минаева не закончилась, как мы видим из
непрекращающихся попыток его клиентов отмазаться. Поэтому «Диссернет»,
несмотря на прошедшие годы, продолжает вбивать осиновые колья в наиболее
одиозные диссертационные фабрики.
* Оговорка: промышленности, в том числе машиностроения.
** Оговорка: имелось в виду «промышленности, включая машиностроительную».
*** В действительности даже больше.
**** И еще одно возможное значение — «±».